Жил себе царь с царицею, детей у них не было. Царь поехал раз на охоту красного зверя да перелетных птиц стрелять. Сделалось жарко, захотелось ему водицы испить, увидал в стороне колодец, подошел, нагнулся и только хотел испить - царь-медведь и ухватил его за бороду.
      - Пусти, - просится царь.
      - Дай мне то, чего в доме не знаешь; тогда и пущу. "Что ж бы я в доме не знал, - думает царь, - кажись, все знаю..."
      - Я лучше, - говорит, - дам тебе стадо коров.
      - Нет, не хочу и двух стад.
      - Ну, возьми табун лошадей.
      - Не надо и двух табунов; а дай то, чего в доме не знаешь.
      Царь согласился, высвободил свою бороду и поехал домой. Входит во дворец, а жена родила ему двойню: Ивана-царевича и Марью-царевну; вот чего не знал он в доме. Всплеснул царь руками и горько заплакал.
      - Чего ты так убиваешься? - спрашивает царица.
      - Как мне не плакать? Я отдал своих деток родных царю-медведю.
      - Каким случаем?
      - Так и так, - сказывает царь.
      - Да мы не отдадим их!
      - О, никак нельзя! Он в конец разорит все царство, а их все-таки возьмет.
      Вот они думали-думали, как быть? Да и придумали: выкопали преглубокую яму, убрали ее, разукрасили, словно палаты, навезли туда всяких запасов, чтоб было что и пить и есть; после посадили в ту яму своих детей, а поверх сделали потолок, закидали землею и заровняли гладко-нагладко.
      В скором времени царь с царицею померли, а детки их растут да растут. Пришел наконец за ними царь-медведь, смотрит туда-сюда: нет никого! Опустел дворец. Ходил он, ходил, весь дом выходил и думает: "Кто же мне про царских детей скажет, куда они девались?"
      Глядь - долото в стену воткнуто.
      - Долото, долото, - спрашивает царь-медведь, - скажи мне, где царские дети?
      - Вынеси меня на двор и брось наземь; где я воткнусь, там и рой.
      Царь-медведь взял долото, вышел на двор и бросил его наземь; долото закружилось, завертелось и прямо в то место воткнулось, где были спрятаны Иван-царевич и Марья-царевна. Медведь разрыл землю лапами, разломал потолок и говорит:
      - А, Иван-царевич, а, Марья-царевна, вот вы где!.. Вздумали от меня прятаться! Отец-то ваш с матерью меня обманули, так я вас за это съем.
      - Ах, царь-медведь, не ешь нас, у нашего батюшки осталось много кур и гусей и всякого добра; есть чем полакомиться.
      - Ну, так и быть! Садитесь на меня; я вас к себе в услугу возьму.
      Они сели, и царь-медведь принес их под такие крутые да высокие горы, что под самое небо уходят; всюду здесь пусто, никто не живет.
      - Мы есть-пить хотим, - говорят Иван-царевич и Марья-царевна.
      - Я побегу, добуду вам и пить и есть, - отвечает медведь, - а вы пока тут побудьте да отдохните. Побежал медведь за едой, а царевич с царевною стоят и слезно плачут. Откуда не взялся ясный сокол, замахал крыльями и вымолвил таково слово:
      - Ах, Иван-царевич и Марья-царевна, какими судьбами вы здесь очутились?
      Они рассказали.
      - Зачем же взял вас медведь?
      - На всякие послуги.
      - Хотите, я вас унесу? Садитесь ко мне на крылышки.
      Они сели; ясный сокол поднялся выше дерева стоячего, ниже облака ходячего и полетел было в далекие страны. На ту пору царь-медведь прибежал, усмотрел сокола в поднебесье, ударился головой в сырую землю и обжег ему пламенем крылья. Опалились у сокола крылья, опустил он царевича и царевну наземь.
      - А, - говорит медведь, - вы хотели от меня уйти; съем же вас за то и с косточками!
      - Не ешь, царь-медведь, мы будем тебе верно служить.
      Медведь простил их и повез в свое царство: горы все выше да круче.
      Прошло ни много, ни мало времени.
      - Ах, - говорит Иван-царевич, - я есть хочу.
      - И я! - говорит Марья-царевна. Царь-медведь побежал за едой, а им строго наказал никуда не сходить с места. Сидят они на травке на муравке да слезы ронят. Откуда не взялся орел, спустился из-за облака и спрашивает:
      - Ах, Иван-царевич и Марья-царевна, какими судьбами очутились вы здесь?
      Они рассказали.
      - Хотите, я вас унесу?
      - Куда тебе! Ясный сокол брался унести, да не смог, и ты не сможешь!
      - Сокол - птица малая; я взлечу повыше его; садитесь на мои крылышки.
      Царевич с царевною сели; орел взмахнул крыльями и взвился еще выше.
      Медведь прибежал, усмотрел орла в поднебесье, ударился головой о сыру землю и опалил ему крылья. Спустил орел Ивана-царевича и Марью-царевну наземь.
      - А, вы опять вздумали уходить! - сказал медведь. - Вот я же вас съем!
      - Не ешь, пожалуйста, нас орел взманил! Мы будем служить тебе верой и правдою.
      Царь-медведь простил их в последний раз, накормил-напоил и повез дальше...
      Прошло ни много, ни мало времени.
      - Ах, - говорит Иван-царевич, - я есть хочу.
      - И я! - говорит Марья-царевна. Царь-медведь оставил их, а сам за едой побежал. Сидят они на травке на муравке да плачут. Откуда не взялся бычок, замотал головой и спрашивает:
      - Иван-царевич, Марья-царевна! Вы какими судьбами здесь очутились?
      Они рассказали.
      - Хотите, я вас унесу?
      - Куда тебе! Нас уносили птица-сокол да птица-орел, и то не смогли; ты и подавно не сможешь! - а сами так и разливаются, едва во слезах слово вымолвят.
      - Птицы не унесли, а я унесу! Садитесь ко мне на спину.
      Они сели, бычок побежал не больно прытко. Медведь усмотрел, что царевич с царевною уходить стали, и бросился за ними в погоню.
      - Ах, бычок, - кричат царские дети, - медведь гонится.
      - Далеко ли?
      - Нет, близко!
      Только было медведь подскочил да хотел сцапать, бычок взрыл землю копытами и залепил ему оба глаза. Побежал медведь на сине море глаза промывать, а бычок все вперед да вперед! Царь-медведь умылся да опять в погоню.
      - Ах, бычок! Медведь гонится.
      - Далеко ли?
      - Ох, близко!
      Медведь подскочил, а бычок опять взрыл землю копытами и залепил ему оба глаза. Пока медведь бегал глаза промывать, бычок все вперед да вперед! И в третий раз залепил он глаза медведю; а после того дает Ивану-царевичу гребешок да утиральник и говорит:
      - Коли станет нагонять царь-медведь близко, в первый раз брось гребешок, а в другой - махни утиральником.
      Бычок бежит все дальше и дальше. Оглянулся Иван-царевич, а за ними царь-медведь гонится: вот-вот схватит! Взял он гребешок и бросил позадь себя - вдруг вырос, поднялся такой густой, дремучий лес, что ни птице не пролететь, ни зверю не пролезть, ни пешему не пройти, ни конному не проехать.
      Уж медведь грыз-грыз, насилу прогрыз себе узенькую дорожку, пробрался сквозь дремучий лес и бросился догонять; а царские дети далеко-далеко! Стал медведь нагонять их, Иван-царевич оглянулся и махнул позадь себя утиральником - вдруг сделалось огненное озеро: такое широкое-широкое! Волна из края в край бьет. Царь-медведь постоял, постоял на берегу и поворотил домой; а бычок с Иваном-царевичем да с Марьей-царевной прибежал на полянку.
      На той на полянке стоял большой славный дом.
      - Вот вам дом! - сказал бычок. - Живите - не тужите. А на дворе приготовьте сейчас костер, зарежьте меня да на том костре и сожгите.
      - Ах! - говорят царские дети. - Зачем тебя резать? Лучше живи с нами; мы за тобой будем ухаживать, станем тебя кормить свежею травою, поить ключевой водою.
      - Нет, сожгите меня, а пепел посейте на трех грядках: на одной грядке выскочит конь, на другой собачка, а на третьей вырастет яблонька; на том коню езди ты, Иван-царевич, а с тою собачкой ходи на охоту. Так все и сделалось. Вот как-то вздумал Иван-царевич поехать на охоту; попрощался с сестрицею, сел на коня и поехал в лес; убил гуся, убил утку да поймал живого волчонка и привез домой.
      Видит царевич, что охота идет ему в руку, и опять поехал, настрелял всякой птицы и поймал живого медвежонка.
      В третий раз собрался Иван-царевич на охоту, а собачку позабыл с собой взять.
      Тем временем Марья-царевна пошла белье мыть. Идет она, а на другой стороне огненного озера прилетел к берегу шестиглавый змей, перекинулся красавцем, увидал царевну и так сладко говорит:
      - Здравствуй, красная девица!
      - Здравствуй, добрый молодец!
      - Я слышал от старых людей, что в прежнее время этого озера не бывало; если б через него да был перекинут высокий мост - я бы перешел на ту сторону и женился на тебе.
      - Постой! Мост сейчас будет, - отвечала ему Марья-царевна и бросила утиральник: в ту ж минуту утиральник дугою раскинулся и повис через озеро высоким, красивым мостом.
      Змей перешел по мосту, перекинулся в прежний вид, собачку Ивана-царевича запер на замок, а ключ в озеро забросил; после того схватил и унес царевну. Приезжает Иван-царевич с охоты - сестры нет, собачка взаперти воет; увидал мост через озеро и говорит:
      - Верно, змей унес мою сестрицу!
      Пошел разыскивать. Шел-шел, в чистом поле стоит хатка на курьих лапках, На собачьих пятках.
      - Хатка, хатка! Повернись к лесу задом, ко мне передом.
      Хатка повернулась; Иван-царевич вошел, а в хатке лежит баба-яга костяная нога из угла в угол, нос в потолок врос.
      - Фу-фу! - говорит она. - Доселева русского духа не слыхать было, а нынче русский дух воочию проявляется, в нос бросается! Почто пришел, Иван-царевич?
      - Да если б ты моему горю пособила!
      - А какое твое горе?
      Царевич рассказал ей.
      - Ну, ступай же домой; у тебя на дворе есть яблонька, сломи с нее три зеленых прутика, сплети вместе и там, где собачка заперта, ударь ими по замку: замок тотчас разлетится на мелкие части. Тогда смело на змея иди, не устоит супротив тебя.
      Иван-царевич воротился домой, освободил собачку - выбежала она злая-злая! Взял еще с собой волчонка да медвежонка и отправился на змея. Звери бросились на него и разорвали в клочки. А Иван-царевич взял Марью-царевну, и стали они жить-поживать, добра наживать.