Стал Владимир-князь раздавать службы своим могучим богатырям:
      - Свет Илья Муромец! Съезди-ка ты на гору Сорочинскую, побей неверную татарскую силу! А ты, добрый молодец Добрыня, поезжай за море, прибавь земельки Святорусской, привези немалые дани. Поезжай и ты, славный богатырь Михайло Поток, в чёрные леса дремучие, в государство Лиходеево; возьми с царя Лиходея дани за двенадцать с половиною лет.
      И поразъехались богатыри в разные стороны, кому куда было наказано от князя Владимира.
      Приехал Михайло Поток в землю Лиходееву, остановился среди чиста поля, раскинул над собою шатёр полотняный, на шатёр надел золотую маковку, и горит она словно жар, светится далеко в поле.
      Думает Поток: «Не годится мне ехать к Лиходею сонному да голодному; лучше я пережду эту ночь да высплюсь хорошенечко».
      Вышла поутру Лиходеева дочь, царевна Марья Лебедь Белая, на вышку своего девичьего терема, увидела в поле шатёр с золотой маковкой и говорит сама себе: «Это могучий русский богатырь заехал в наше царство».
      Пошла Лебедь Белая к отцу просить, чтоб отпустил её царь Лиходей в чисто поле на три года.
      Говорит царь:
      - Дочь моя любимая! Плавала ты уже три года белой лебедью в тихих морских заводях; погуляй ещё три года в чистом поле красной девицей - а потом я отдам тебя замуж.
      Поклонилась отцу Лебедь Белая, побежала в чисто поле; бегут за ней мамушки и нянюшки, не могут догнать её. Подошла Марья Лебедь Белая к шатру и заглянула в него: видит, спит в шатре богатырь красоты неслыханной, невиданной.
      Говорит тут Михаиле Потоку конь его человечьим голосом:
      - Проснись, Михайло! Пришла к твоему шатру душа красна девица! Вскочил Михайло, вышел из шатра; никакой красной девицы не видит, только лебеди плавают по заливам; среди них плывёт величаво птица-лебедь в золотых перьях, голова у ней унизана скатным жемчугом и камнями самоцветными. «Дай подстрелю эту лебедь», - думает Поток.
      Высоко взвилась Лебедь, зачуяв стрелу богатырскую, и, опустясь на землю, обернулась красной девицей.
      - Добрый молодец. - говорит она Потоку, - не знаю, как звать тебя по имени, величать по отечеству, князь ли ты или королевич... Знаю только, что ты русский богатырь; посади же меня на своего добра коня, свези меня в Киев, приведи в веру Христову, возьми за себя замуж.
      Понравилась богатырю речь красной девицы, и дали жених с невестой друг другу такой зарок: когда они поженятся, и если кто-нибудь из них умрёт первый, то другой должен за ним живой в гроб идти.
      Не ясные соколы слетались вместе, то съехались в Киев могучие славные богатыри на честной пир к князю Владимиру.
      Говорит Илья Муромец:
      - Здравствуй, Солнышко-князь! Ездил я в чистом поле, покорил для тебя немало неверных народов, привёз большие дани.
      Говорит Добрынюшка:
      - Был я за синим морем, покорил неверные народы, прибавил земли Святорусской.
      Думает Михаило Поток: «Чем-то я похвалюсь перед князем? Не добыл я ему дани, а себе славы; добыл я себе только молодую жену, Марью Лебедь Белую; умный молодец женой не хвалится».
      И говорит Михайло:
      - Был я у царя Лиходея Лиходеевича, играл я с царём в шахматы золочёные; выиграл я с него сорок тысяч золотой казны; только когда вёз я казну в Киев, у телеги подломились оси, а потому вырыл я глубокий погреб, запрятал в него казну, землёй засыпал, а сам приехал в Киев.
      Посылает Владимир Потока опять за море:
      - Кстати ты, Михайло, выиграл казну с Лиходея: должен царь нам дани за двенадцать с половиною лет.
      Поехал Поток назад в тёмные леса, ехал целых три месяца, приехал на широкий двор Лиходеевых палат, слез с коня, привязал его к золотому кольцу, дал ему пшеницы белояровой, а сам пошёл к царю в палату; отдаёт низкий поклон на все стороны, царю кланяется особенно.
      - Здравствуй, царь Лиходей Лиходеевич!
      - Здравствуй, добрый молодец, не знаю, как тебя звать-величать.
      - Зовут меня Михайло Поток, а приехал я к тебе вот по какому делу: слышал я, что любишь ты, царь, играть в золочёные шахматы; ставлю я в заклад свою буйную голову; коли проиграю - буду служить тебе верою-правдою целых сорок лет; а если ты мне проиграешь - отдай мне сорок телег, доверху насыпанных чистым серебром.
      И выиграл Михайло сорок телег, насыпанных чистым серебром.
      Жалко стало Лиходею проигранной казны.
      - Поиграем ещё, Михайлушко, на сорок телег красного золота, на сорок лет твоей богатырской службы.
      Выиграл Михайло и во второй раз.
      Разыгралось сердце в царе, и стал он просить Михаилу поиграть с ним ещё и в третий раз.
      - Если ты выиграешь - прикажу насыпать тебе ещё сорок телег красным золотом; если проиграешь - будешь мне слугою до самой смерти.
      И в третий раз проиграл царь Лиходей.
      Тут прилетел под окно царских палат сизый голубь и говорит Михаиле человеческим голосом:
      - Играешь ты, Поток, забавляешься, над собой горя не чуешь; ведь сегодня умерла твоя милая хозяюшка, Марья Лебедь Белая.
      Как вскочил Поток с места, ударил о пол - шахматной доскою, весь пол вско­лебался, стены каменные попада­ли; сам царь Лиходей со страху на землю свалился.
      Говорит ему Поток:
      - Собирай казну, царь, вези её в Киев-город кня­зю Владимиру!
      Сам выбежал из па­лат, сел на коня, просит, молит доброго бурушку:
      - Добрый конь! Нёс ты меня сюда три месяца, неси меня назад три часа. Побежал конь что бы­ло силы, реки, озёра, тём­ные леса перепрыгивал. Приехав в Киев, стал просить Поток своих братьев названых, могучих богатырей:
      - Крестовые мои братья! Славный богатырь Илья Муромец! Помогите мне построить колоду дубовую, широкую, высокую, чтобы в ней пойти мне в сырую землю, вместе с моей покойной хозяюшкой, на целых три года; положите мне с собой хлеба-соли, чтобы есть-пить, лёжа в земле сырой.
      Построили Михаиле братцы колоду из белого дуба; сам он выковал в кузнице прутья: железный, медный, оловянный, взял их с собой. Опустили Михаилу в землю вместе с гробом жены, с конём, с оружием, с разными припасами, забили колоду железным обручем, засыпали жёлтыми песками.
      Стал жить богатырь в земле с мёртвою женой; прошла неделя, другая; приползает однажды ночью к колоде лютая змея: разломала железные обручи, открыла колоду, увидала Марью Лебедь Белую. Рада-радёшенька змея, что есть чем поживиться - кинулась на покойницу. Тут Поток как сдвинет камни вместе - придавил змею железным обручем, стал сечь железными прутьями.
      Взмолилась подколодная змея:
      - Не трогай, не бей меня, добрый молодец, принесу я тебе живой воды через три года.
      Не слушает Поток, бьёт змею железными прутьями.
      - Не бей меня, Поток, принесу я тебе воды через два года!
      - Долго ждать, - говорит Поток.
      Наконец обещала змея Михаиле принести живой воды через три часа.
      - Оставь мне в залог своих змеёнышей, - говорит богатырь, - тогда, пожалуй, отпущу тебя за водою.
      Оставила змея змеёнышей, через три часа приползла назад, принесла с собой живой воды. Захотел узнать Поток, правду ли говорит змея, что принесла живой воды, разорвал он змеёнышей надвое, спрыснул живой водой: срослись и ожили змеёныши. Тогда взял Поток обещание со змеи, что не будет она заползать в могилы, беспокоить мёртвых, и отпустил её. Спрыснул богатырь Марью Лебедь Белую живой водой; ожила она, встала да и говорит:
      - А долго же спала я нынче.
      Отвечает Поток:
      - Да, кабы не я, спала бы ты тут вечные веки!
      Стал размышлять Михайло, как бы ему из земли выбраться, закричал о помощи что было голосу. От того крика земля задрожала. Услыхали Добрыня с Ильёй знакомый голос.
      Ведь это наш крестовый брат, Поток, зовёт на помощь: знать, душно ему в сырой земле. Разрыли богатыри могильный холм, увидали дивное диво; вышел Поток из гроба вместе с молодой женой. Пошла тут по всей земле слава о красоте неописанной Михайловой жены, Марьи Лебеди Белой, об её великом разуме.
      Прослышал о красавице и царь Иван Окульевич. Приехал он на Русь с сорока царями-царевичами, с сорока королями-королевичами, стал её упрашивать, умаливать:
      - Поди за меня, красавица, замуж; за мною будешь ты слыть царицею, а теперь за Потоком только и слывёшь ведь работницей князя Владимира!
      Захотелось Марье быть царицей; изменила она милому мужу, пошла замуж за Ивана Окульевича и ускакала вместе с ним. А Михайло сидит себе в поле, ничего знать не знает; приехали тут к нему Илья да Добрыня, по­ведали Потоку повое горе.
      - Братцы крестовые, - говорит Михайло, - поедемте вместе за женой моей в погоню.
      - Не годится нам, - отвечают богатыри, - за чужой женой скакать в погоню; есть дома дела поважнее. Поезжай ты один, сруби голову царю Ивану Окульевичу за его недобрые дела!
      Поехал Поток. Скоро настиг он жену свою. Увидав его, испугалась Марья Лебедь Белая, плачет горько и говорит мужу:
      - Силой взял меня за себя замуж Иван Окульевич; тяжко мне жить без тебя, добрый молодец, выпьем вместе с горя чару зелена вина.
      Поверил ей Поток, а она вместо вина поднесла ему чару сонного зелья; упал на сыру землю молодой богатырь, крепкий сон сковал его.
      Говорит Марья Лебедь Белая Ивану Окульевичу:
      - Отсеки Михаиле голову, чтобы он нас не преследовал.
      - Нет, Марья Лебедь Белая, - отвечает царь, - стыдно бить лежачего да сонного; пусть проснётся - тогда я с ним померяюсь силушкой.
      Подняла тогда Марья сонного мужа, бросила его через правое плечо, сама приговаривает:
      - Где был добрый молодец, пусть станет белый горючий камень; три года пусть поверх земли лежит, на четвёртый - в землю уйдёт. Окаменел богатырь и в землю сырую ушёл. Вспомнили Илья да Добрыня о своём крестовом братце, соскучились, поджидая его, надумали поехать посмотреть, как он живёт-может. Оделись они нищими каликами, отправились в путь-дорогу в землю Сарацинскую, видят: идёт им навстречу такой же калика, как они сами, старый, седой да сгорбленный.
      - Здравствуй, Илья Муромец, старый казак, здравствуй, молодой Добрынюшка Никитич, возьмите меня с собой в товарищи.
      - Здравствуй, дедушка! Что ж, пойдём с нами в Сарацинскую землю.
      И думают богатыри, что старику не угнаться за ними, а видят, что он ещё впереди их идёт.
      Пришли они в Сарацинскую землю к царю Ивану Окульевичу, стали просить милостыни громким голосом; от их голоса земля задрожала.
      Выглянула Лебедь Белая в окошко, говорит Ивану Окульевичу:
      - Это не калики перехожие, а славные русские богатыри: Илья Муромец да Добрыня Никитич, а третьего я не знаю. Зови их к себе в палаты, принимай радушно, угощай, встречай честным пиром.
      Хорошо встретил богатырей Иван Окульевич, угостил на славу, одарил богатыми подарками, забыли они и про Потока. Уже на обратном пути вспомнили, зачем ходили в Сарацинское царство; вернулись, стали Лебедь Белую расспрашивать о Потоке. - Лежит ваш крестовый брат у креста Левандова горючим камнем.
      Пошли калики отыскивать названого брата; старик привёл их к камню да и говорит:
      - Высыпем-ка золотую казну, что подарил царь Иван Окульевич, поделим её, сколько придётся на брата.
      И видят богатыри, что старик раскладывает золото на четыре кучки.
      - Кому четвёртая доля? - спрашивают богатыри.
      - Тому, - отвечает старик, - кто этот камень через плечо бросит, обернёт его богатырём Потоком.
      Схватился Добрыня за камень: едва на колене камень приподнял, сам по колена в землю ушёл.
      Взялся Илья за камень - еле поднял камень до пояса.
      Тогда сам старичок взял камень, через плечо бросил; обернулся камень богатырём Потоком.
      Говорит богатырям старичок:
      - Знайте, что я Никола Можайский, помогаю вам крепко стоять за свою родину.
      И исчез святой из глаз богатырей; тут они поставили ему часовенку. А Поток ожил, расправил свои могучие плечи, попрощался с богатырями, поехал жену свою выручать.
      Обманула его злая чародейка Лебедь Белая, поила зеле­ным вином, стащила в глубокий погреб, прибила к стене гвоздями за руки и за ноги, ударила молотом по лицу, замкнула крепкими замками, оставила умирать одного.
      Была у царя прекрасная сестра, душа-девица Настасья Окульевна, спустилась она в глубокий погреб посмотреть на богатыря, а Поток тут очнулся, говорит ей:
      - Помоги мне, душа-девица.
      - Хорошо, - говорит она, - а ты накажешь смертью Лебедь Белую, возьмёшь меня за себя замуж?
      Пообещал ей Поток жениться на ней, если она выручит его из беды.
      Отковала Настасья Окульевна богатыря от стены, надела на Потока свою соболью шубку, увела его в свой терем, залечила его раны и говорит царю:
      - Милый брат! Неможется мне что-то! Вот если бы дал ты мне коня да латы и оружие - поехала бы я погулять в поле; может быть, опять стала бы я здоровой и весёлой.
      Дал ей царь всё, что она просила, а она снесла латы и оружие Потоку; оделся богатырь, вскочил на коня и выехал в чистое поле. Увидав его, ужаснулась Белая Лебедь, говорит:
      - Погубила нас Настасья Окульевна!
      Хотела Марья Лебедь Белая ещё раз перехитрить Потока: зовёт его к себе, подносит ему чару зелена вина с сонным зельем. Уже взялся Поток за чару, хочет пить, да толкнула Настасья Окульевна богатыря под руку, уронил он чару, расплескал питьё, смотрит на всех, словно от сна проснулся, спали с него злые чары.
      Разгневался Поток на жену, отрубил ей голову, а Настасью Окульевну взял за себя замуж. Повенчались они в церкви Божьей золотым венцом, стали жить-поживать лучше прежнего.