Выехал однажды Илья Муромец в чистое поле; день был летний, длинный да жаркий; едет старый Илья, не торопится, отпустил на бурушке поводья шёлковые. Встречает Илья по дороге калику перехожего, говорит ему:
      - Здравствуй, старчище Иванище, откуда бежишь, куда путь держишь?
      - Иду я, брат Илюшенька, ко святым местам, во святой град Иерусалим, во Иордане-реке искупаться, ко гробу Христову приложиться, а был я только что в Царь-граде славном.
      - Всё ли в Царь-граде по-прежнему, по-бывалому, - спрашивает Илья, - так же ли в церквах Божьих звонят, такую ли же милостыню дают нищей братии - каликам перехожим?
      - Нет, Илюшенька, пришли для Царь-града плохие времена; всё в нём не по-прежнему; по-новому, да не по-хорошему. Завладел Царь-градом Идолище поганое; нет от него самому царю никакой воли, никому ни милостыни, ни пощады; святые образа из церквей повыносили, саблями порубили; не слыхать звону колокольного.
      Рассердился Илья на калику:
      - Как же ты, старчище Иванище, за церкви Божий не заступился, с Идолищем в бой не вышел! Силы у тебя вдвое больше, чем у меня самого, а трусости хоть отбавляй. Ну-ка, давай мне скорей твое платье каличье, шапку земли греческой да палицу в девяносто пудов. Пойду я с Идолищем переведаюсь, а ты сиди тут, коня моего стереги, пока не вернусь.
      Не смеет калика ослушаться Ильи: поменялись они платьем. Пошёл Илья в Царь-град; каждый шаг по версте делает, земля под ним содрогается.
      Говорят татары в Царь-граде:
      - Что это за мужик-невежа сюда явился? Шумит, стучит без толку; наше Идолище даром что в две сажени ростом, а шуму такого не делает. Подошёл Илья к окну царских палат белокаменных, кричит громким голосом:
      - Великий царь Константин Боголюбович, подай мне, ради Христа, золотой милостыньки, пора мне уж перестать странствовать да о душе подумать.
      Пошатнулся терем от Ильёва возгласа, хрустальные окна поразбивалися, сердце у татар в груди замерло.
      Узнал гостя царь Константин Боголюбовым, обрадовался, а Идолище говорит:
      - Позови-ка, царь, этого калику сюда в палаты, посади за стол бело-дубовый, хочу я поговорить с ним; накормим его досыта, напоим допьяна.
      Посадили Илью за царский стол; сел с ним рядом Идолище поганое, стал его выспрашивать:
      - Скажи мне, калика перехожий, видал ли ты на Руси богатыря Илью Муромца, каков он из себя?
      - Как мне не знать Ильи; мы с ним братья крестовые; ростом он с меня и лицом на меня похож.
      Усмехнулся Идолище:
      - Не велик же ваш богатырь! А по многу ли Илья хлеба ест, зелена вина пьёт?
      - Ест Илья по три калачика крупитчатых, зелена вина пьёт на три пятачка медных.
      - Плох же ваш богатырь, - говорит Идолище, - такого богатыря я на ладонь посажу, а другой прикрою - так из него и дух вон выйдет. Вот я - так по три хлеба сразу ем; по три ведра зелена вина пью; щей целой бочки едва на обед мне хватает.
      - Нашёл чем хвастать! - отвечает Илья.
      - Вот у нашего батюшки была корова жирная; много она пила, ела, оттого и лопнула, как бы с тобой того же не случилось.
      Не понравились татарину эти речи; схватил он нож острый, да как пустит им в Илью; Илья сам отклонился, нож правой рукой отмахнул - попал нож в дубовую дверь; упала дверь с петель; придавила двенадцать татар, что стояли за нею; кого убило, кого ранило; стонут раненые, клянут своё Идолище.
      Тут Илья не стал долго раздумывать, хватил Идолище клюкой по голове раз, другой; свалился Идолище на пол, кричит не своим голосом.
      Взял его Илья за ноги, стал им помахивать, побивать им татар неверных, сам приговаривает:
      - Это оружье по мне: крепок татарин, не рвётся, не разбивается.
      Перебил Илья в три часа всю силу татарскую; благодарит его царь Константин Боголюбович, не знает с радости, как Илью принять, чем потчевать! Просит его навсегда в Царь-граде жить остаться.
      - Будешь ты у нас, Илья Иванович, воеводою!
      Говорит Илья:
      - Добрый царь Константин Боголюбович! Служил я тебе всего три часа, а заслужил слово ласковое и хлеб-соль обильную - на том тебе великое спасибо. Жаль мне с тобой расставаться, да нельзя бросить своего товарища, поджидает он меня на дороге.
      Отпустил Илью Константин Боголюбович, насыпал ему на дорогу целую миску красного золота, а вторую - чистого серебра, а третью - скатного жемчуга.
      Взял Илья с радостью эти подарки, говорит:
      - Это я всё заработал!
      Распрощался Илья с царём, поехал на поле, где поджидал его Старчище Иванище; видит Илья - сидит калика еле жив; не мог с конём богатырским справиться; совсем измучил бурушка калику перехожего.
      Переменился Илья с каликой платьем, надел опять свои доспехи богатырские, назад в Киев поехал, говорит Иванищу на прощанье:
      - Смотри, вперёд не трусь! Не выдавай христиан поганым татарам, выручай из беды несчастных - на то тебе и силу Бог дал великую!